АНДРЕЙ ТКАЧЕВ: ТАКИМ, КАК УЧИТЕЛЬ, ЛУЧШЕ СНЯТЬ ФИЛЬМ ПРО СОБСТВЕННЫЕ ГРЕХИ

Будем говорить о венценосных мучениках — царе Николае и убиенной его супруге, наследнике и четырех дочерях…

Не закрываются уста хульные, не спит лукавый и спать не дает своим сознательным слугам. Для того, чтобы убить человека, нужно сначала оболгать его и состряпать на него ложное обвинение. Для того, чтобы изменить государственный строй, монархию, например, необходимо пасквильно вооружиться против самой идеи монархии. И начинать издалека — сначала с конкретных носителей царской власти и с их приближенных, знакомых, друзей, а затем перейти к принципиальному осуждению самой системы, а затем призвать людей к резкому отторжению. Потом свистнуть, чтобы топоры точили, а затем сказать, куда бежать и кого рубить.

Наши коммунисты были примерными учениками французов, они так и говорили: мы — ученики якобинцев. Наши коммунисты, теоретики коммунизма, и практики тоже. Они говорили — мы хорошие ученики французских предшественников. Поэтому прежде чем дать команду «Пли!» в Ипатьевском доме, сначала надо было оболгать Николая и осудить.

И была целая кампания по шельмованию — сначала Государыни, потом Государя, а потом всей монархической системы.

Будет столетие мученической кончины одного из Романовых, венценосного императора, и повторяется кампания шельмования. Повторяю, вольно или невольно — источник шельмования тот же. Его же убивали как символ. Колчаковцы, подходившие к Екатеринбургу, вполне могли взять его на щит, как белое знамя, и тогда неизвестно, как история развернулась бы. Поэтому убивали его именно как символ — за то, что он христианский Государь.

Точно так же, как христианского Государя, его шельмуют и сегодня. Только теперь, как говорил Ленин, из всех видов искусства есть кино, и не нужно памфлеты распространять — люди читать перестали, люди читают только СМС-ки.

И вот взяли пасквильную тему для того, чтобы раскрыть рот на Императора. Его аудитория — это люди, не читающие книг, не ходящие в храм. На инфоповод, связанный со столетием скорбных дат, наложится какая-то пасквильная картинка.

Знаете, что человек видит мир не таким, каким он есть, а таким, каким он сам является. Для вора весь мир ворует. Для лентяя весь мир погряз в лени и безделье. Для гордеца все ищут своего. А для блудника весь мир блудит.

Наш великий Пушкин говорил, что люди любят позор праведника и падение его. Они оправдывают себя чужими падениями и жадно их выискивают. А если их нет, то они их придумывают. Ну и сегодня, поскольку информация тиражируется и распространяется со скоростью света и с быстротой радиации, то для этого существует кинематограф.

Заказуха это, киношка про танцульку польского происхождения или какие-то сознательные потуги режиссера — это знает только Господь Бог, а историческая наука узнает об этом только через несколько десятилетий.

А сними-ка ты кино про свои собственные грехи, про своих любовниц — я сейчас говорю это режиссеру, тому или другому, десятому или семнадцатому. Сними-ка ты про своих печальных шлюх — есть, кстати, испанский фильм про печальных шлюх одного старого ловеласа, который к могиле уже подошел, и они являются фоном его прожитой жизни. Сними-ка ты про себя кино, святой, что ли?

Копаться в грехах святого человека гнусно. Можно, конечно, найти — курил, например, Император… Ну снимите теперь про это кино. Это всё кровью смылось, очистилось. Ведь переплавляется золото в огне, и от него отделяются примеси. Всё, что было ошибочного в управлении у Императора, мягкотелого в отношении окружающих его людей, массово его предавших, изменивших ему и состроивших козни за его спиной, всё, где он ошибся как человек или дал слабину, или не заметил, или оступился — это всё смылось кровью. Кровью мученичества, терпения, поношений и истинно христианским мужеством перед лицом гонений и смерти. Всё смылось. Он свят. Без сомнения.